Сайт посвящён рыцарству и нумизматике.
Создан, для тех, кто ощущает себя человеком эпохи забытого благородства.

Рисунок статуи времен правления Филиппа-Августа. 1200-10х гг. Женщина облачена в длинные одежды, подол которых спускается до земли и драпируется широкими складками. Хорошо видны две одежды - котта и плащ, а также гловной убор - филлет. Котта имеет характерный для начала XIII века покрой - платье равномерно расширяется к подолу, не приталено и не зашнуровано по бокам, но собирается поясом и закладывается над ним дробными складочками. Рукава напротив плотно обхватывают руки и шнуруются от локтя до запястья (на изображении хорошо видна шнуровка). Плащ, судя по его расположению на плечах, выкроен в форме полукруга, а та его часть, что охватывает шею, обшита дополнтельной полосой ткани, прообразом отложного воротника. Полы плаща соединяются шнуром или лентой ткани. Сложенные ладони женщины одновременно передают молитвенный жест и придерживают шнур плаща. Подобное положение рук является своеобразным знаком эпохи и встречается нам практически на всех изображениях первой половины XIII века. Голову женщины венчает широко распространенный головной убор - филлет. Обилие его изображений в различных ракурсах на миниатюрах и скульптурах XIII века позволяет судить о конструкции. Этот головной убор состоял из двух основных частей - невысокого венца на жестком каркасе, задрапированным тканью, и полосы ткани, обрамляющей лицо и проходящей под подбородком и венцом. Довольно часто этот комплект дополнялся третьей деталью - сеточкой для волос. Характерной особенностью головного убора, впрочем как и головных покрывал того времени, являлся их белый (или близкий к белому) цвет и дорогая ткань. Фрагмент скульптурного изображения Элеоноры Аквитанской, деталь её надгробия. 1204-1205 гг. Королева Элеонора изображена в типичном головном уборе XIII века - филлете. Он состоял из вуали (или сетки для волос) в сочетании с подвязанной под подбородком широкой полосой ткани. Венчает филлет корона. Также мы можем судить о части рукава - на изображении видно, что рукав котты плотно охватывает запястье. Стоит обратить внимание и на вырез горловины - отчетливо видно, что плечи и основание шеи Элеоноры прикрыты, а спереди на груди сделан небольшой разрез и нам видна часть его отделки широкой полосой ткани.    Другие головные уборы:    Необходимой частью костюма замужней женщины оставался головной убор в виде вуали или покрывала, называемый теперь couvre-chef- кувр-шеф. Точно так же называли очень тонкую шелковую ткань, которую использовали только для изготовления вуалей.    На покрывало надевали: золоченые диадемы, жемчужные повязки и обручи с эмалевыми инкрустациями.    Тиара - представляла вышитый материал, отделанный жемчугом и драгоценными камнями, удерживаемый на голове посредством ленты, пропущенной под подбородком    Более разнообразными в этот период стали головные уборы, самые старые из которых восходили к эпохе Меровингов, а самые новые рождались буквально на глазах и едва ли не каждый день. Мужчины перестали отращивать "козлиные" бороды, гладко брили лицо и укороченные волосы завивали таким образом, чтобы надо лбом и вокруг головы ложилась широкая волна. Причесанные волосы покрывали маленьким чепчиком, называвшимся cale — кале (каль), который можно считать неотъемлемой частью мужского костюма XIII—XIV веков.     Чепец-кале обычно шился из белой льняной ткани, но в литературе упоминаются щегольские чепчики из полупрозрачной материи, подкрашенные шафраном и вышитые разноцветными птичками и крошечными букетиками фиалок. Все мужчины, богатые и бедные, молодые и старые, будут носить тонкие полотняные чепцы почти двести лет, до конца царствования Карла V Мудрого (1364—1380). Чепец-кале был и самостоятельным головным убором, вполне приличным за пределами дома, и частью любого другого головного убора. Поверх кале надевали венки из цветов и зелени, венцы с перьями, капюшоны и меховые шапки.    Около 1250 года появились шляпы из черного фетра, вначале остроконечные, потом более плоские. Края шляпы то опускали на уши, то загибали по бокам. В XIII веке еще носили капюшоны с округлым верхом и очень длинным шлыком, похожим на чулок, но самыми красивыми считались мужские островерхие капюшоны, получившие устойчивую форму благодаря жесткой прокладке, которую стали вшивать в колпачок.    Общим для мужчин и женщин был aumusse — омюс (омюз), головной убор в виде чепца с меховой пелеринкой. Омюс носили чаще гражданские лица, чем рыцари; во Франции омюс на горностае считался знаком принадлежности к августейшему семейству и включался в выходные костюмы королей и принцев крови.    Прически    Хотя волосы были практически не видны, их тщательно завивали, расчесывали, по некоторым сведениям, подкрашивали, заплетали и укладывали над ушами и на затылке. В уши вдевали серьги, чаще всего в виде полумесяца, с наведенным рисунком или с эмалью. Такую форму имеют золотые серьги с филигранью и драгоценными камнями, принадлежавшие дочери герцога Германа II Швабского, Гизеле. Серьга были частью её свадебного облачения, по обычаю, преподнесенного в дар женихом, императором Конрадом II (XI в.).    Незамужние девицы, как это принято у всех христианских народов, ходили с непокрытой головой, убранной лентами.    Постепенно сложилась весьма своеобразная иерархия подарков и наград в виде носильных вещей, было установлено, что и когда следует преподносить и как относиться к соответствующим подношениям. В упомянутом нами трактате Андрея Капеллана "О любви" устами одной из героинь повествования, Аделаиды Шампанской, было сказано: "... прилично принимать такие предметы, как платок, перевязь для волос, золотой или серебряный венец... зеркало, пояс, кошелек, кисть для пояса, гребень... перчатки, кольцо, ларец, образок, рукомойню, сосудцы... всякое невеликое подношение, уместное для ухода за собой, для наружной благовидности или для напоминания о солюбовнике...". Рыцарю не возбранялось принимать в дар, как от своего сюзерена, так и от дамы сердца ткань на платье, лошадей и боевое снаряжение. Вещи, полученные в дар, нельзя было продавать и отдавать в залог, и никакие, самые невероятные обстоятельства не могли оправдать кощунственного отношения к подобным приношениям.    Сугубо женские прически и головные уборы отличались исключительной живописностью и выразительностью, были тщательно продуманы и выполнены. Девицы, как и всегда, заплетали волосы в две косы или носили их распущенными по плечам. Лучшим украшением считались сами волосы, длинные и блестящие, поэтому лишь в праздничные дни и при дворе девушки дополнительно обвязывали голову лентами или надевали венки. Tакая прическа была свидетельством их невинности, дозволенным средством обольщения и указывала на принадлежность к отчему дому. Она объединяла и наследниц крупнейших феодальных владений, и дочерей простых ремесленников, надолго став внесословным знаком принадлежности к христианскому сообществу.    Замужние женщины также заплетали косы, но в эпоху высокой готики было принято собирать их узлами и закалывать на затылке или над ушами. Для сооружения красивой пышной прически требовалось много волос, гладких и закрученных в локоны, и с середины XIII века в привычный обиход возвратились всевозможные накладки и шиньоны. Парики, которыми так злоупотребляли модники и модницы в эпоху античности, в подлинных средневековых источниках не упоминаются, зато о накладных волосах, называемых "волосами мертвых", писали разные авторы. Доктор Петр (Пьер) Падуанский, живший в Париже в 1290-х годах, вскользь и очень спокойно, как о чем-то привычном, упоминал о волосяных накладках в трактате, содержащем рецепты поддержания красоты, а известный проповедник Жиль Орлеанский страстно изобличал слабости своих современниц, тщетно призывая их вспомнить о былых владельцах злополучных волос, "которые, быть может, уже стонут на дне ада". Судя по тому, что людям XIII столетия уже приходилось напоминать о нерасторжимой связи волос с породившей их плотью, некоторые представления и предрассудки раннего средневековья постепенно изживали себя или изменялись до неузнаваемости. Они не переживались как нечто затрагивающее каждого человека, а воспринимались большинством как древний обычай, к которому относятся с известным уважением, но не проникаются его смыслом.     Подколотые волосы аккуратно убирали в сетку из шелковых крученых нитей любого цвета, а иногда из белой пряжи. В благородном сословии такая прическа считалась не просто домашней, но очень интимной и демонстрировалась только близким людям, имевшим право входить в личные покои замужней дамы. Перед посторонними женщина появлялась с вуалью на голове, именовавшейся в этот период couvre-chef - кувр-шеф, что значит "главное покрывало"(английское название этого же головного убора - вимпл). Несмотря на торжественное название, покрывало могло быть небольшим и совсем скромным. Настоящий кувр-шеф обязательно делали из тончайшего полотна, на выработке которого специализировались мастерские Реймса. Покрывала из реймской ткани носили как парижанки, так и жительницы Палермо и Дижона. Полотняный платок-вуаль складывали в длину и подвязывали им подбородок, обрисовывая щеки и придавая лицу идеальные очертания; концы кувр-шефа закалывали на макушке. Поверх малого кувр-шефа надевали обручи и диадемы или набрасывали второй платок, который старались искусно подвернуть и задрапировать.    Поскольку не существовало определенной схемы ношения двойного кувр-шефа, к середине XIV века такой головной убор выглядел настолько замысловато, что с первого взгляда было не легко понять, как он сделан и на чем держится. На верхнюю вуаль тоже надевали обручи, шляпы, омюсы и съемные капюшоны. Очень часто из белёного полотна делали жесткое кольцо-валик около восьми-десяти сантиметров в высоту, надевали его как шапку и булавками прикалывали к малому кувр-шефу. Это сооружение, похожее на легкую светлую капитель, было одним из самых красивых головных уборов средневековья.    В царствование Филиппа IV Французского (1285—1314)(по изображениям с миниатюр XIII века это существовало и раньше - Г.К.) к полному кувр-шефу стали подкалывать еще один кусок тонкого полотна, который полностью закрывал шею и заправлялся за вырез платья. Все упомянутые головные уборы не принято было вышивать и их ценность определялась качеством материи — чем тоньше была вуаль, тем богаче считался весь женский костюм.    Вдовы дополняли полотняный головной убор белой пелериной из шелка или из плотной льняной материи, которую покрывали узором из вышитых черных слез, а некоторые прикрепляли к пелерине черный стеклярус, имевший форму капли. В средневековой литературе, в частности в хрониках, встречаются упоминания о женских шляпах из бархата, украшенных жемчугом, золотыми шнурами и живыми цветами всех видов; они были похожи на мужские фетровые шляпы, но делались пониже.