Первый Итальянский поход.
Кастильоне

    Отныне, французы были хозяевами северной Италии. Оставалась лишь грозная крепость Мантуя с запертыми в ней остатками австрийской армии, которые все еще представляли силу с которой нельзя было ни считаться. Сила, страшная, но только не для Итальянской армии, стремительной как молния, верящей в свою непобедимость и счастливую звезду Бонапарта.
   Они уже вступили – Верону. Но… Верона – территория Венецианской республики. Они стали захватчиками, или как любят говорить в современной нам Прибалтике- оккупантами. Как же к ним здесь относилось местное население, если даже в Милане, встречавшем французов цветами, вспыхнули восстания? Кому понравятся тысячи изголодавшихся мужчин, за долгие годы привыкшие, что силе все дозволено?..
    Мантуя, воспетая Данте, старинный средневековый город, с двумя предмостными укреплениями и со всех сторон окруженный малярийными болотами. Она казалась неприступной. На востоке- форт Сан-Джорджо, на севере- цитадель и замок Ла-Фаворит. У Наполеона слишком мало войск, даже таких храбрых, чтобы брать эти укрепления штурмом, но можно взять измором. Необходимо лишь время, а его-то как раз у Бонапарта не было….
    Активная осада Мантуи, начавшаяся в июле; попытка захватить укрепления не удалась; первый же заградительный огонь, начался в ночь с 18 на 19 июля, с этого времени осаждающим ничего больше не оставалось, как поддерживать постоянный обстрел. Для этого французы использовали 140 орудий против 316!

    На Рейне, Журдан и Моро, ни только не достигли каких-либо успехов, но даже заняли оборонительную позицию, что позволяло австрийцам, снять часть войск с этого направления, и перебросить их в Италию, где они только что потерпели позорное, сокрушительное поражение от оборванцев, которых к тому же, было чуть ли не в 2 раза меньше.
    Итак, в Италию было решено отправить одного из лучших австрийских командующих, фельдмаршала, графа Вурмзера с 30 000 отборным войском. Если к ним прибавить 20 000 солдат стоявших под Триентом, /не считая осажденных в Мантуе/, то у старого гусара Вурмзера будет достаточно сил, чтобы как следует проучить, этого республиканского выскочку…
    Бонапарт ждет. Его штаб-квартира в Кастельнуово. 22 000 расположены от Риволи, до Вероны. 5 000 на Адидже, от Ронко до Леньяго. 4 000 в Сало, 3 000 охраняют коммуникации, генерал Сре запапдее озера Гарда, многочисленные аванпосты. Всего под ружьем не более 40 000 солдат. Наполеон в сложном положении. Все «домашние заготовки» времен службы в топографическом бюро закончились. Он не знает что предпримет противник, движущийся на него огромной армией, остается импровизировать. Да еще милая Жозефина, без особого энтузиазма приехавшая 9 июля в Милан. Причем часть пути ее сопровождал некий молодой лейтенант Луи-Ипполит Шарль. Очаровница!.. Сучка! Но он ее так любит.. К тому времени, когда она его наконец-то оценит, будет уже слишком поздно…
    Обуреваемый душевными страстями и сдавливаемый надвигающейся грозной опасностью, 27 июля, он покидает свой штаб, чтобы сопровождать отъезд любимой до Бреши и провести еще хоть одну ночь в ее объятиях.. 29-го в Бреши, он узнает, новость: в 3 часа утра ,австрийцы атаковали французские позиции; его армия опрокинута в районе озера Гарда. На западе наступает Кважданович, на востоке озеро огибает сам Вурмзер, у каждого 25 000 солдат. Французы, в первых же столкновениях в верхнем течении Адидже, у дороги на Тренто, были отброшены, понеся немыслимые потери – 1 600 человек.
    Уже вся Европа знала, что в Италию направилась новая «непобедимая армада». Повсюду, в дворцах, на рынке ли или в пьяном угаре трактира, «разбирающиеся» люди, с пониманием дела уверяли собеседника, что Бонапарту остается лишь отступать за реку По. «Бравый малый, но он уже сделал все, что мог..» Тогда они еще не знали, что может Наполеон…
    А Наполеон держал военный совет… Он никогда ни с кем не советовался, но когда дела обстояли хуже некуда, позволял окружавшим выразить свой мнение, чтобы зная настроение окружающих, принять судьбоносное решение. Тогда за отступление было большинство. Но большенство – не все. Исключение составлял, трудолюбивый, мужественный, матершинник, якобинец, авантюрист и взяточник –Ожеро. Одной из его исключительных особенностей, было в самые отчаянные минуты, брать себя в руки и встречать опасность лицом к лицу, прилагая нечеловеческие усилия для достижения единственно желаемого исхода - победы. Лучше выйти победителем или умереть, но как мужчина! Он твердо был за то, чтобы стоять до конца! Кильмену, больше всех, бывшему за отступление, он сказал «Нет!» и тот замолк. Может быть благодаря Ожеро, из всех планов зревших в голове Бонапарта, он выбрал самый рискованный и решил сражаться. Он поверил в то, что может требовать от своих людей сражаться и победить или погибнуть…
    Бонапарт приказывает срочно направить подкрепление откатывающемуся под напором превосходящих сил противника, генералу Соре.. Сам же срочно выезжает в Кастельнуово, и там узнает, что Брешия взята, дорога на Милан отрезана, отступление возможно только на Пьяченцу. Наполеон анализирует сложившуюся ситуацию, а она чрезвычайно серьезна, впрочем, что она будет таковой, никто и раньше не сомневался. О пять, чтобы разбить такую огромную армию, надо ее снова разделить! Нет, не надо! Вурмзер это уже сделал сам, разбив ее на две части, и двинув их по узким дорогам, обоих берегов озера Гарда. Глупец! Теперь, если он, Наполеон, будет действовать быстро, то еще есть шанс сразиться с каждой из этих частей, прежде чем они смогут соединиться…
    Но прежде всего, надо собрать все войска в кулак, собрать все что можно. И он приказывает снять осаду с Мантуи. Те пушки, что невозможно унести с собой, бросить /140 орудий/. Так, в темную ночь с 31 июля на 1августа, пушки обстреливавшие Мантую, были заклепаны, а боеприпасы уничтожены. Серюрье теперь будет держать дорогу на Пьяченцу, на случай, если все же придется отступать.
    Предоставив Вурмзеру беспрепятственно войти в Мантую, Наполеон с тремя дивизиями мчится навстречу к Кваждановичу /Гвозданович/. Опрокидывает этого австрийского генерала при Лотато, изгоняет его из Бреши, еще раз разбивает при Сало. Удар по его колонне был настолько мощным, что вынудил его отступить назад, по западной дороге попытаться снова обойти озеро Гарда с севера и потом спустившись по долине Адидже, догнать Вурмзера. Таким образом рушился весь план соединения австрийских колонн в непобедимую армию. А не подойди Бонапарт вовремя, то оказался бы между двух огней или перед огромным объединившимся войском. И затянись сражение с Кваждановичем, тогда подошел бы Вурмзер и французы были ба разгромлены.
   Приказав генералу Соре потрепанному в первых столкновениях, преследовать отступающие австрийские части, Бонапарт мчится навстречу к спускающемуся с гор Вурмзеру, который так ничем и не успел помочь своему подчиненному. Вскоре после битвы при Лотано, произошел один эпизод, оставшийся почти незамеченным, но который мог в одно мгновение изменить ход мировой истории. Случилось так, что одна из разбитых ранее колонн противника, попросту заблудилась и в течении трех дней была лишена всяких новостей о состоянии дел. Три дня -- не такой большой срок, но только не в эпоху Наполеона.. Этот отряд вышел к Лотано и к своему величайшему изумлению, они узнают от местных жителей, что в городе находится штаб всей итальянской армии вместе с Наполеоном без какой бы то ни было серьезной охраны. Такой наглости австрийцы стерпеть не могли и не долго думая, выслали парламентера с предложением французам, сдаться.
    Когда Наполеону доложили, что пришел парламентер, требующий сложить оружие и сдаться на милость Священной Римской империи. Главнокомандующий, думающий, что уже одержал полную победу, во всяком случае в этой части Италии, был буквально ошарашен этой новостью. Не только его жизнь, но и судьба всей компании была в реальной опасности. Надо было срочно что-то делать и он мгновенно составил план действий. Было приказано, солдатам занять самую непринужденную позу, всем своим видом показывая полнее безразличие, а штабным офицерам, создать кипучую деятельность, свойственную штабу огромной армии. Самого же парламентера, было велено с завязанными глазами провести через весь город, в штаб. Что и было исполнено. Когда же австрийцу сняли повязку, он увидел вокруг себя снующих всюду расшитых в золото генералов, и пыхтящих над приказами писарей. Казалось, никому из них до него не было никакого дела. Рядом быстро прошелся какой то полковник, лишь на мгновенье остановившись, и смущенно буркнув какое то извинение, что чуть не задел гостя, но через мгновение, он уже скрылся в толпе военных сгрудившихся над картой. Из этой массы людей вызвали молодого командующего, который с видом, будто его оторвали от очень важного занятия, небрежно, но уверенным тоном бросил посланнику: «Передайте вашему генералу, что я даю ему ровно 8 минут, чтобы он успел сложить оружие. Сейчас вы в самом центре французской армии и если промедлите хоть минуту, будете безжалостно перебиты».
    Парламентер, ошарашенный этим заявлением, обвел взглядом помещение полное безразличных к его судьбе людей. Посмотрел на до ушей испачканных чернилами штабников; солдат ловящих мух с отрешенной, почти идиотской улыбкой и обреченно повернувшись к конвою, позволил вновь нацепить себе на глаза повязку. Он действительно был один, в самом центре чужой армии. Так, безропотно, сложила оружие австрийская колонна в 5 000 человек, когда при Наполеоне не было достаточно солдат, даже для того чтобы охранять столько пленных.
    5 августа при Кастильоне, подошло время Вурмзера. Австрийский фельдмаршал, не успевший помочь Кваждановичу, с 25 000 войском, теперь занимал позиции неподалеку от озера Гарда. И опять Наполеон собрал все свои силы в кулак, призвав даже Серюрье, охранявшего пути отступления. Будущий Император умел поставить все на карту, считая, что вместо ведения затяжных войн «по правилам», можно выиграть всю компанию, всего лишь за 2-3 сражения. Просто необходимо видеть главное и не бояться второстепенного.
    Отбросив Кваждановича, Бонапарт развернулся и напал на Вурмзера, оказавшегося в меньшинстве. Итак, 5 августа все было готово, и когда показались колонны Серюрье, Бонапарт предпринял общее наступление на центр и левый фланг противника. Серюрье, со своей дивизией атаковал с тыла. Не выдержав столь мощного напора, потеряв 2 000 убитыми и раненными, 1 000 пленными, Вурмзер не сохраняя порядок, отступил к Тиролю. Вся эта операция по разгрому двоих противников по очереди, получила название «битва при Кастельоне», но правильнее было ее назвать Le Campagne des Cinq Jours – «компания 5 дней августа».
    В битве особенно отличились войска Ожеро, понесшие наибольшие потери, но покрывшие себя славой, которая впоследствии принесла их генералу титул герцога Кастильонского.
    Вурмзер был оттеснен вправо от линии отступления по реке Адидже, и направился к долине Бренты. Французы преследовали его, не давая и минуты отдыха. Преследуя австрийцев, Масссена прошел более 160 км за 6 дней, Ожеро 175 км при этом дав еще 3 сражения.

    Триумф, полный триумф! Грозные австрийские силы были сокрушены. Компания длилась всего 5! дней..
    После разгрома австрийцев. Вновь была возобновлена осада Мантуи, а войскам дан долгожданный отдых. Одновременно пришли вести из Германии, что республиканцы, воспользовались ослаблением Австрии отвлекшийся на Италию и наконец то перешли в наступление. И самое главное, директория согласилась снять пару дивизий с германского фронта для помощи потрепанным итальянским войскам.
    А пока, враг хоть и разгромлен, но не уничтожен. Но у Тироля стоит барон Давидович с 20 000, надо завершить начатое. И вот, после короткой передышки, бесстрашные колонны солдат Итальянской армии, вновь двумя потоками /для скорости/ спешат покончить с австрийцами. В этом втором акте трагедии, а война всегда была трагедией, Вурмзер собрав остатки войск, снова ринулся с севера, приняв план Давидовича, спускавшегося по долине Адидже, до Тренто, тогда как Вурмзер, должен был двинуться от Тренто, вниз по долине Бренто., и достигнув равнины, ударить с востока на запад. Если бы французы пришли ему навстречу, на восток, то по его мнению, силы Давидовича должны были ударить им сзади; если же те развернуться с намерением сразиться с Давидовичем, тогда в тыл бы им ударил Вурмзер. Как просто! Куда бы французы не повернули, они окажутся между двух огней противника с численным перевесом! Но они имели дело с Наполеоном, который решил навязать им свой план сражения. Да и у судьбы были свои задумки…
    Массена, неожиданно объявляется у северного берега озера Гарда и перерезает дорогу на Адидже, встав на пути у спускавшегося с гор Давидовича, в то время, как Вурмзер продолжал отдаляться следуя плану. Австрийцы еще могли что-то сделать, но что именно, мы об этом никогда не узнаем. Их правительство, всегда больше заботившееся о частном, но не главном, приказало Давидовичу развернуться и во чтобы то ни стало сохранить за Австрией перевалы.
    Когда Бонапарт подошел к Адидже, то как и рассчитывали австрийские генералы, оказался между двух огней, только теперь, Давидовичь связанный по рукам и ногам глупым приказом политиканов, ничего не предпринимал, «свысока» наблюдая за избиением 20 000 армии Вурмзера…
    Французы же спешили вниз по долине Бренты, со скоростью, на которую только была способна молниеносная Итальянская армия. Вурмзер, думавший, что Наполеон соблазнившись драгоценными перевалами, прежде атакует их, но тот не захотел оставлять в своем тылу активную армию, не связанную никакими глупыми указаниями и набросился на фельдмаршала. Потеряв в первых же столкновениях половину армии, Вурмзеру ничего более не оставалось, как отступать под защиту Мантуи, в которую он еще во время битвы при Кастильоне, отослал 7 батальонов.
    3 сентября, при Ровередо, французские колонны объединяются и разбивают Довидовича. Затем, Бонапарт, мгновенно разворачивается, оставляя дивизию Вобуа преследовать рассеянного противника, а сам направляется на перехват Вурмзеру. 7-го опрокидывает арьергард фельдмаршала при Примолано, 8-го окончательно разбивает его при Бассано. 15-го настигает Вурмзера при Сан-Джорджо, перед Мантуей и загоняет его в крепость, тем самым не позволив нанести урон осадному корпусу.
    В общей сложности, австрийцы потеряли 22 000 человек /убитыми, раненными, пленными и разбежавшимися/, 75 орудий. В крепость, фельдмаршал завел только 14 000 лишних ртов.

добавлено 12.11.06